Неточные совпадения
Никто не мог уговорить его везти мыло, гвозди,
части машин и другое, что мрачно молчит в трюмах, вызывая безжизненные
представления скучной необходимости.
После двухлетнего пребывания на острове теперешний инспектор представил отчет; это небольшая кабинетная работа, в которой личные наблюдения автора отсутствуют и выводы его не отличаются определенностью, но зато в отчете излагаются вкратце сведения по метеорологии и флоре, дающие довольно ясное
представление об естественных условиях населенной
части острова.
— А вот теперь уходится. И мне, брат ты мой, радость.
Представление мое разрешено: получил депешу, что
представление головы разрешено во всех
частях.
— Приехали; сегодня представлять будут. Содержатель тоже тут пришел в
часть и просил, чтобы драчунов этих отпустили к нему на вечер — на
представление. «А на ночь, говорит, я их опять в
часть доставлю, чтобы они больше чего еще не набуянили!»
Вышел Видостан, в бархатном кафтане, обшитом позументами, и в шапочке набекрень. После него выбежали Тарабар и Кифар. Все эти лица мало заняли Павла. Может быть, врожденное эстетическое чувство говорило в нем, что самые роли были чепуха великая, а исполнители их — еще и хуже того. Тарабар и Кифар были именно те самые драчуны, которым после
представления предстояло отправиться в
часть. Есть ли возможность при подобных обстоятельствах весело играть!
Чем более погружалась она в институтскую мглу, тем своеобразнее становилось ее
представление о мужчине. Когда-то ей везде виделись «херувимы»; теперь это было нечто вроде стада статских советников (и выше), из которых каждый имел надзор по своей
части. Одни по хозяйственной, другие — по полицейской, третьи — по финансовой и т. д. А полковники и генералы стоят кругом в виде живой изгороди и наблюдают за тем, чтобы статским советникам не препятствовали огород городить.
Целых четыре дня я кружился по Парижу с Капоттом, и все это время он без умолку говорил. Часто он повторялся, еще
чаще противоречил сам себе, но так как мне, в сущности, было все равно, что ни слушать, лишь бы упразднить
представление"свиньи", то я не только не возражал, но даже механическим поматыванием головы как бы приглашал его продолжать. Многого, вероятно, я и совсем не слыхал, довольствуясь тем, что в ушах моих не переставаючи раздавался шум.
И чем
чаще смущалось воображение
представлением о Головлеве, тем сильнее развращалась воля и тем дальше уходили вглубь недавние кровные обиды.
Люди эти большею
частью до такой степени, вследствие одурманения властью, потеряли
представление о том, что есть то христианство, во имя которого они занимают свое положение, что все то, что есть в христианстве христианского, представляется им сектантством; всё же то, что в писании как Ветхого, так и Нового Завета может быть перетолковано в смысле антихристианском и языческом, они считают основанием христианства.
Я исполнил «buvons» — ибо ни одного дня не ложился спать трезвым; я исполнил «chantons et dansons» — ибо стоически выдержал целых десять
представлений «avec le concours de m-lle Schneider», [с участием м-ль Шнейдер.] наконец, я не могу сказать, чтобы не было в продолжение этого времени кое-чего и по
части «aimons»…
Большой Петровский театр, [Сгоревший еще при Медоксе, кажется, в 1805 году, перед началом
представления первой
части «Днепровской русалки».] возникший из старых, обгорелых развалин, лет двадцать неприятно поражавших глаза московских жителей, — изумил и восхитил меня.
«Об установлении патриаршества в России» (1778, № 9); «Описание Тибетского государства» (1779, №№ 3–4); «Краткое известие о театральных в России
представлениях» (№№ 8–10); «О первом прибытии в Россию англичан» (1780, № 5); «О происхождении и разных переменах российских законов» (№№ 9–10); «Обретение пятой
части света» (1781, № 1); «Раздробление и механическое строение тела человеческого» (№ 3).
Действуя тогда по горячему душевному убеждению (как и во всю свою жизнь), Загоскин своей комедией вооружил против себя большую
часть тогдашних литераторов, что также можно видеть из предисловия к пиесе, написанного через год после ее
представления на сцене, где она имела значительный успех.
И вот раз в глухую полночь они поднялись от сна и, оставив спящую толпу, пошли в
чащу. Одних неодолимо влекло вперед
представление о стране простора и света, других манил мираж близости этой страны, третьим надоело тянуться с «презренной толпой, которая только и знает, что спать да работать руками», четвертым казалось, что все идут не туда, куда надо. Они надеялись разыскать путь своими одинокими усилиями и, вернувшись к толпе, сказать ей: вот близкий путь. Желанный свет тут, я его видел…
В эту секунду Лоренцита, которая давно уже окончила свой номер и из партера глядела на конец
представления, быстро соскакивает на манеж и ошеломляет зверя ударами своего хлыста,
частыми и сильными, как молния.
Под ногами морозная, твердая земля, кругом огромные деревья, над головой пасмурное небо, тело свое чувствую, занят мыслями, а между тем знаю, чувствую всем существом, что и крепкая, морозная земля, и деревья, и небо, и мое тело, и мои мысли — случайно, что всё это только произведение моих пяти чувств, мое
представление, мир, построенный мною, что всё это таково только потому, что я составляю такую, а не иную
часть мира, что таково мое отделение от мира.
Овцы спали. На сером фоне зари, начинавшей уже покрывать восточную
часть неба, там и сям видны были силуэты не спавших овец; они стояли и, опустив головы, о чем-то думали. Их мысли, длительные, тягучие, вызываемые
представлениями только о широкой степи и небе, о днях и ночах, вероятно, поражали и угнетали их самих до бесчувствия, и они, стоя теперь как вкопанные, не замечали ни присутствия чужого человека, ни беспокойства собак.
А так как преимущественно могли пользоваться в то время драматическими
представлениями только сильные мира сего, короли, принцы, князья, придворные — люди, наименее религиозные и не только совершенно равнодушные к вопросам религии, но большей
частью совершенно развращенные, то, удовлетворяя требованиям своей публики, драма XV, XVI и XVII веков уже совершенно отказалась от всякого религиозного содержания.
Страха перед смертью Елена Дмитриевна совершенно не испытывала, так как не понимала самого главного: что такое смерть? В ее
представлении смерть имела только два образа: похорон, более или менее пышных, если военных, то с музыкой — и могилки, которая может быть с цветами или без цветов. Был еще тот свет, о котором рассказывают много пустяков, но если
чаще молиться и верить, то и на том свете будет хорошо. И чего же ей бояться, если мужу, полковнику, она никогда не изменяла?
Он также часто играл на своей флейте при моих
представлениях, но еще
чаще гетеры отгоняли его.
— Мой совет все это дело держать в тайне от Агнессы Михайловны, — говорил последний князю. — Женщины вообще имеют смутное
представление о делах и не только смутное, но
чаще всего превратное. Большие же суммы денег могут положительно отуманить их рассудок — они могут пойти на крайности. Она окружена роскошью и довольством, вы предупреждаете ее желания — но не переходите границ.
Хотя мне большею
частью известны планы и средства нашего высшего трибунала, я обязан до времени ограничиться
представлением вам моего плана в кругу моих действий, как воеводы могилевского.